Воспоминания.

[Arverian]

Нашло тут на меня. Некоторые поймут, некоторые нет. Но вот, новый рассказ. Давно я ничего не писал, поэтому пинать за каждый ляп.

"Воспоминания"

По аллеям весло растекались весенние ручьи. Долгожданное солнце, пока еще неуверенно, прорывалось сквозь серую пленку неба, которая в течение всей зимы так бессовестно издевалась над жителями города. Под ногами шлепал почти растаявший снег, оседая на обуви мелкими комками, лишь холодный ветер напоминал об остатках зимы, которая так не хотела уходить.
Михаил шел поникший, глаза были не выспавшиеся, впалые. Сам он весь ссутулился, а лицо осунулось, но еще угадывался шлейф некогда счастливого человека. Он почти не разговаривал. Все, что хотелось сказать, уже было сказано, а говорить по пустякам совсем не хотелось. Катя не в пример была жизнерадостней, чем он: широко раскрытые глаза улыбались новой весне, ноги несли ее над мокрым асфальтом и ветер для нее был далеко не холодным.

- Ну, чего ты молчишь? – по-детски возмутилась Катя.
Михаил помолчал.
- Прости, родная, я задумался.
- О чем?
- Ты знаешь, о чем.
- Хватит унывать по этому поводу. Ты радуйся, что я рядом.
Михаил криво улыбнулся:
- Я рад, правда. Но…, - он помедлил, - тебя там очень не хватает. Мне бы хотелось, чтобы ты вернулась.
Теперь он заметил, как грусть блеснула в ее глазах, хотя улыбка по-прежнему не сходила с лица.
- Ты же понимаешь, что это невозможно.
- Понимаю, - он неспешно начал изучать асфальт. – Как тебе тут живется? – спросил он, не сразу сообразив, что спросил глупость. Но Катя не подала вида, а выкрутилась легкой шуткой:
- Место неплохое, климат хороший, но есть над чем поработать. К тому же у меня слишком много времени на все это. Интересно, а слово жизнь еще относится ко мне?
Михаил не ответил.

Он не знал, что ответить. Он даже не мог сказать точно, чем он занимается. Другая ли это реальность, своеобразная жизнь, или просто воспоминания, которые он меняет под себя, потому что так хочется. Потому что иначе он бы не выжил. Он не такой сильный, как думала Катя, он беспомощен и слаб. И он зависим от этих воспоминаний, от всего того, что, так или иначе, связывает его с Катей. Но все это неправильно, не по-настоящему. Как будто злая шутка. Будто самолету, выполняющему дальний перелет, в одночасье закрыли все посадочные полосы, и теперь он висит в воздухе и ждет, пока выработается топливо. И внешне он старался казаться строгим и спокойным, но слезы внутри выжигали его до основания и рвались наружу. Но он не хотел расстраивать ее, пусть даже и в воспоминаниях. Ведь все эти воспоминания так сильно греют сердце. За любую единственную возможность быть с любимым человеком, неважно какую, ты будешь хвататься мертвой хваткой. Ведь фактически это единственное, что держит тебя на плаву.

В динамике телефона сначала раздался треск, затем гулкое и ритмичное «бум-бум», после стало заметно тише.
- Алло! Привет, Миша! – раздался приятный и родной голос.
- Привет. Ты где сейчас?
- Ой, ты знаешь, мы с девчонками решили в клуб сходить, тут здорово, хорошая музыка. Не хочешь с нами?
Михаил широко улыбнулся.
- Ты же знаешь, что я не люблю клубы.
- Знаю, поэтому и не позвала сразу. А ты чем занят?
- По тебе скучаю.
Он почувствовал, как она улыбнулась ему на том конце провода.
- Я знала, что ты так скажешь.
- И я не устану говорить, - подытожил Миша. – Мне просто каждый раз приятно слышать твой голос. И хочется, чтобы ты вернулась.
- Но мы немного в разных плоскостях, - с толикой иронии ответила Катя.
- Да, совсем далеко.
- Миш, меня уже девчонки зовут обратно, идти нужно.
Михаил бы хотел еще на несколько секунд продлить этот телефонный разговор, но лишь ответил:
- Я завтра снова обязательно позвоню.
- Я знаю, глупый, это же мои воспоминания, - поспешно, но с любовью ответила Катя, и тут же раздались короткие гудки.

Михаил откинулся на спинку кресла. Его комната была большим сплетением паутины – провода усыпали потолок, пол, стены. Казалось, что нет ни единого пустого места, на которое можно бы было свободно встать. В центре комнаты над приборным столом возвышался большой голографический шар.
Михаил снял проекционные очки и отложил их в сторону. Потер ладонью красные глаза, сдержано зевнул и попытался размять затекшую шею. Затем извлек из pib-интерфейса ключ-карту и неспешно стал пробираться в другой конец комнаты, где стоял средних размеров металлический шкаф, на дверце которого было написано «воспоминания». Шкаф был заполнен маленькими кейсами, на каждом из которых было набито число в строгом порядке: «2007; 2008; 2009». Он достал кейс с цифрой «2009» и положил ключ-карту в отсек с почти исчезнувшей надписью «апрель».
«Мне нужно немного поспать, - подумал Михаил. – Завтра я обязательно вернусь».